Формирование гражданского общества?… или насколько всё гладко в датском королевстве
Негатив
Часть общества уверена, что на протест вышла самая активная, самая работоспособная и, соответственно, самая лучшая часть граждан России. В основном в этом уверены сами участники, хотя и сочувствующих им не мало. Можно утверждать, что всё организовано на деньги госдепа, или говорить о том, что “креативный класс” бесится с жиру. Какой бы точки зрения вы не придерживались, очевидно, что стройная картина не выстраивается, нестыковки в оценках происходящего наблюдаются здесь и там. Например, Борис Акунин, переквалифицировавшийся из писателя в оппозиционного деятеля Григория Чхартишвилли, в своем интервью журналу «Сноб» заявил, что «за последние двадцать лет Россия изменилась невероятным образом в социальном смысле. Образовалось сословие, которого здесь никогда не было, - средний класс. Этот средний класс в больших городах стал многочисленным, а в Москве, вероятно, составляет большинство населения. И понятно, почему демократия не получилась 20 лет назад. Потому что тогда не было среднего класса». Логичный вопрос, почему многочисленный средний класс (кто-нибудь из оппозиционеров в курсе зарплат в регионах??) возникший при В.В. Путине и, видимо, обязанный благодарить президента за своё существование выходит на митинг с единственной программой «Путин уходи!». Зачем рубить сук, на котором сидишь? Или просто хочется перелезть на сук повыше?… Вероятно, такое гражданское общество, такой средний класс еще не в полной мере осознал себя и свои требования.
Другой пример – ситуация с «панк-группой», имя которой всем набило оскомину, но о которой уже все, в том числе и активно сотрясавшие воздух пламенные речегоны, подзабыли. Если их “акция” в Храме Христа Спасителя - это гражданский протест, то вся либеральная общественность должна была их осудить за отсутствие толерантности. Зачем понадобилось оппозиции, ожидающей поддержки электората на «честных выборах» так ссориться с большой, если не бОльшей, частью населения страны? Это не логично ни с точки зрения свободы вероисповедания, ни с точки зрения терпимости к людям, придерживающимся других взглядов. Толерантность данной выходки однонаправленная: требуя терпимого отношения к себе, они сознательно устраивают продуманные провокации, стараясь ударить побольнее. Хотите петь про Путина – пойте, только у себя на концертах.
Скажем больше: эта “акция” не более чем плагиат, а значит, не представляет из себя художественной ценности, как это пытаются представить поддерживающие “панкушек” деятели. Технология “наката” на Русскую православную церковь и Патриарха описана Вадимом Пановым в его книге “Тень инквизитора” еще в 2003 году. Уже тогда на страницах романа в Храме Христа Спасителя станцевали и спели девки, проводя сатанинскую мессу, политкорректно именуемую ныне “панк-молебен”. Морган Робертсон, знаменитый предсказатель гибели “Титаника”, утопил свой “Титан” айсбергом за 14 лет до трагедии. Совпало даже место и время катастрофы. Морган был профессиональным моряком и знал, где и когда появляются айсберги, и понимал, что они могут сделать с большим кораблем. Вадим Панов - писатель. Он описал эту технологию не потому, что имеет дар предвидения, а в силу писательского понимания природы конфликтов между людьми. Конечно, можно выслушать другую сторону, поддерживающую подобные «акции». И спорить, кто прав – очень долго. Но вот о чем спорить бессмысленно, так это о том, что в общество был внесен раскол, поделивший его на два лагеря. Получается, что это была не консолидирующая, не созидательная акция, а деятельность, направленная на разрушение. О зрелом гражданском поступке здесь речи не идет.
Не берусь много говорить о детях-сиротах. Это тяжелая проблема. Но почему массе людей стало интересно публиковать статусы «в поддержку» сирот только после закона «Димы Яковлева»? Что раньше проблемы не существовало? И почему эти статусы сменились на «я поехал в Германию пить пиво»? Естественно, это конкретный пример. К сожалению, у современного человека сетевой формации гражданская активность зачастую ограничивается публикацией статуса. Лично мне бы хотелось увидеть «марш миллионов» в поддержку усыновления российских граждан только российскими семьями, организованный хотя бы полгода назад. Но оппозиция реагирует на всё подобно герою старого мультфильма «Баба Яга против!». И мне никак не удается понять, «за» что они выступают. За снятие ответственности с себя за помощь попавшим в беду? Лидерам оппозиции могу посоветовать не отталкивать от себя граждан России - митинги с американскими флагами и с требованием разрешить усыновление наших детей американскими гражданами не создадут электоральной базы.
Теория
Являясь автором книги “Информационная работа в государственном аппарате”, я могу объяснить неудачи креативного класса с точки зрения теории. Информационный процесс, являющийся, кстати, управленческим процессом, точно так же, как администрирование или бюджетирование, должен быть организован по замкнутому циклу: мониторинг - креатив - доставка - мониторинг. Мониторинг означает сбор и анализ информации. Креатив - производство своей информации. Доставка – выбор формы и каналов донесения своей информации. Повторный мониторинг позволяет проследить изменения, которые вызвала проделанная работа.
Уже давно на страницах учебных пособий и книг я провожу мысль: нельзя нарушать последовательность звеньев этой цепи, и тем более ограничиваться одним. Доставка не может предшествовать креативу – что мы будем в таком случае доставлять? Креатив не может обойтись без мониторинга – иначе какую информацию мы будем производить? Самоназвание “креативный класс” выдает с головой причины его неудач: отказываясь от мониторинга (анализа потребностей населения, причин возникновения среднего класса, реального подсчета его в регионах) и ошибаясь в выборе канала доставки (Храм Христа Спасителя, митинг с флагами США), игнорируя повторный мониторинг, который показывает, как в действительности люди относятся к таким “креативам”, “креативный класс” демонстрирует штатную болезнь начинающего дизайнера: “Я не хочу работать по техзаданию, мне неинтересны потребности целевой аудитории, продажи меня не волнуют, я хочу, чтобы было КРАСИВО И ИНТЕРЕСНО, и чтобы ДРУГИЕ ДИЗАЙНЕРЫ сказали ВАУ”. А первое правило нормальной работы гласит: креатив ради креатива никому не нужен! Нравится рисовать – рисуй дома.
Подтверждением этим правилам служит и печальная история Алексея Кабанова - плоть от плоти “креативного класса”. Долгое время он пытался организовать вместе с женой свой ресторан и, потерпев несколько неудач, в ходе ссоры (по версии следствия) убил её и попытался скрыть содеянное. Все свои бизнес-проекты они организовывали “для друзей”, а не для людей. Потребности реальных клиентов их не интересовали, мониторинг отсутствовал, а потому креатив изрядно хромал, будучи основанным на неподтвержденных ничем гипотезах.
С точки зрения теории, “креативный класс” не представляет собой самостоятельной ценности – это всего лишь отдельная деталь большого механизма. Ценность представляет слаженная работа всего этого механизма, то есть – нашего общества.
Позитив
Кто же в итоге выходит на площади? Разные люди. Есть среди них умные, есть не очень. Если верить Акунину, и основная протестная масса представляет собой средний класс, то чем он может быть недоволен? Только тем, что живет не настолько хорошо, как ему хочется. Еще год назад в интервью одному кировскому изданию я говорил, что «люди, оказавшиеся на Болотной – это наши с вами земляки, которые отправлялись в Москву за «золотой» жизнью, а получившие всего лишь «серебряную». Их обманутые ожидания, сформированные посредством ТВ, и стоят в основе данного конфликта». Сегодня со мной согласны уже многие. Появляются даже мнения, что жизнь у них и вовсе «оловянная», состоящая из долгов кредиторам, прогоревших бизнесов и расправ над близкими. “Креативный класс” без аналитической базы (мониторинга) оказывается не способен на созидание. Да, случай Алексея Кабанова - это не типичный пример преступления, но совершенно типично поведение за рамками этого деяния: посты в социальных сетях, стремление жить богемной жизнью, бизнес для друзей, протест. В этом наборе многие из протестующих узнали себя. И потому им стало немного не по себе.
Но потенциал возникновения гражданского общества есть. Однако пока что он располагается не на площадях, а в других местах. Например, Вятский государственный университет организует бесплатные публичные лекции для всех желающих, спасибо за это Валентину Пугачу. А Сергей Косолапов создал «Ночной патруль», целью которого является помощь ГИБДД в обеспечении безопасности на дорогах Кирова.
Гражданское общество должно предлагать действия и брать на себя ответственность за происходящее. Так Борис Павлович организовал квартирник, на котором артисты «Театра на Спасской» читали повесть Николая Лескова «Очарованный странник». «Чтение вслух – старинная традиция. Вслух читали семьями, дружескими компаниями, влюбленными парами - в общем, чтение от самого изобретения книги было важнейшей формой не только получения информации, но и общения. Сейчас, когда наша цивилизация стала по преимуществу визуальной, люди теряют способность к абстрактному, ассоциативному, а значит – свободному мышлению», - сообщается на одном из сайтов.
Пусть этого позитива кажется немного, но это обманчивое ощущение. Просто мы не привыкли к хорошим новостям. Негатив рождает большие информационные волны, позитив воспринимается, как должное.
Всё новое – это результат созидания, а не протеста. Протест призван разрушить что-то, а гражданское общество обязано создавать. Креатив - это не только модно звучащее иностранное словечко, обозначающее творчество. To create - это творчество в самом высоком смысле, в смысле созидания. И потому мне хочется закончить словами Бориса Павловича: «Зачем это мне? Считайте это моей гражданской позицией. Государство изо всех сил демонстрирует необязательность гуманитарного образования. Часы литературы сокращаются, особенно в старших классах, реформа образования вместо пересмотра образовательных методов свелась к формальному ЕГЭ, убивающему в ученике творческое начало. Образование становится все более платным, а значит - менее доступным, хотя мои налоги не сокращаются, а растут. Значит, государство считает образование менее существенной потребностью гражданина, чем полицейскую структуру или развитие нефтегазовой отрасли. Но гражданин - это я, и я так не считаю. Я знаю, что в странах, где выше уровень общего образования, ниже уровень преступности и выше уровень экономического развития. Я знаю, что, выходя на площадь, я лишь делаю полицейскую власть еще сильнее. Поэтому я просто буду читать для всех, кто захочет слушать - свободно и бесплатно».
№1 (12) 2013 январь
№1 (12) 2013 январь