Инвестсайдская история
Если б меня попросили образно объяснить, что такое инвестиции, я бы сравнил их с бензином, которым некто заправляет ваш автомобиль – в разумном расчёте на то, что вы, умело расходуя горючее, не только сами доедете, куда вам надо, но и заправщика своего доставите в заранее оговорённый пункт. Сравнение это, – как, впрочем, и любое другое, – бесспорно, хромает на все пять лап: тем не менее, из любых других я предпочёл бы именно его. Да, есть более расхожие аллегории: например, о курице, которая несёт яйца, с продажи которых вы покупаете вторую курицу, которая удваивает число яиц и так далее. Есть более художественные – отсылающие к классикам – формулировки («что такое инвестиционный процесс – это каждый понимает по-своему, но, главное, чтобы все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю»*). Однако только бензиновый вариант, как мне думается, позволяет сфокусировать взгляд на главной особенности инвестиционной деятельности (и, попутно, на её сущностном отличии от деятельности кредиторской, ростовщической) – на той неизбывной конечной неопределённости, вследствие которой всем участникам затеи с равной вероятностью светят и грудь в крестах, и голова в кустах. При этом, что важно, обе ключевые характеристики инвестиций: риск и доходность, – находятся друг от друга в прямо пропорциональной зависимости, и чем больше инвестору сулят крестов, тем чаще всё заканчивается кустами.
Уровень осведомлённости
Безрисковых денежных вложений не бывает – и это аксиома, истинность которой (простите за невольный плеоназм) непреложна вне зависимости от того, какая именно разновидность финансовой активности имеется в виду, будь то долгосрочные государственные инвестиции в производственные процессы: строительство, реконструкцию производственных мощностей, закупку оборудования и т.п., – или спекулятивные частные вложения в акции и долговые облигации. Как не бывает (в том плане что нет, не было и не будет) и списка правил, позволяющих неофиту чётко отделить зёрна от плевел, честных пушеров от бодяжников, а рискованные высокодоходные вложения от рискованных же, но беспонтовых. Отчего единственным критерием, коим инвестор может руководствоваться при принятии решения об открытии финансирования (либо об отказе в оном) той или иной инвестпрограммы, становится его личный опыт, – нажить который в достаточном количестве, в свою очередь, успевает далеко не каждый из нырнувших в воду сию.
Вот, вы, например – много ли вы, навскидку, назовёте ныне здравствующих предпринимателей из мирового top-40, заработавших свои состояния на легальной инвестиционной деятельности? Уоррен Баффет, Джордж Сорос, Уильям О’Нил. Ну и, да: Питер Линч («вкладывайте деньги в ту компанию, в которую вложил бы деньги любой дурак, потому что рано или поздно этот дурак так и поступит»). И что? И всё. Потому как все остальные уцелевшие в подавляющем своём большинстве, помимо собственно инвестиций, непременно промышляли в своей бизнес-биографии либо оружием, либо наркотиками, либо девочками – а то и просто оказались в нужное время в нужном месте: в Сомали 80-х, в России 90-х или где-то рядом.
Из всего чего, – коли уж возвращаться к изначальной моей бензиновой аналогии, – следует вполне себе очевидный и, увы, всеобъемлющий вывод: ежели, единожды наполнив свой бак за инвесторский счёт, вы за ближним же поворотом выпихнете своего благодетеля на обочину, второй раз в вашу трахому никто и никогда ни капли горючего не капнет, какими бы льготами вы перед дурачком ни трясли и какой бы гешефт ему ни сулили. Как минимум потому, что опереться потенциальному частному инвестору при принятии решения, кроме как на список ваших прежних косяков, будет – за уже упомянутым отсутствием личного опыта – попросту более не на что, а ранее кинутый инвестор – это колом не шибленный косяк. Да и на государственном, надо полагать, уровне – при всей коррумпированности существующих в нынешней России финансовых институтов – без должных оргвыводов ваши былые трансгрессии стопудово не останутся. Это ж как банковская кредитная история: испортить её легко, а восстановить – даже с учётом небывалого прогресса гименопластики – практически нереально. За тем, думается, и размышляя о причинах перманентного недоверия реальных инвесторов к кировским проектам, – которое не в последнюю очередь обусловило двукратное отставание нашего региона от среднероссийского уровня по инвестициям на душу населения, – стоит, наверное, не кумушек считать, трудиться, а – первым делом – оборотиться на себя.
Здесь и сейчас
«Рассуждая о таких понятиях, как демократия, коммунизм или фашизм, которые не обозначают чётко детерминированных направлений или конкретных предметов, вы на самом деле оперируете ярлыками, то есть говорите ни о чём, – заявил, помнится, лет двадцать тому назад американский писатель Уильям Берроуз, критикуя образ современного ему западного мышления. – Вы говорите: «это есть стул». Но это – чем бы оно ни было – не есть слово «стул», не есть ярлык. Отождествление же ярлыка с вещью приводит к тому, что, говоря об ярлыках, вы начинаете верить, что имеете дело с самими вещами, которые, определённо, не суть подменяющие их ярлыки».
Об инвестициях (да и ладно, если б только о них!) сегодня в Кировской области любят порассуждать на всех уровнях власти, начиная от самой захудалой сельской думы. И чем выше по иерархической лестнице – тем чаще и громче. Но стоит лишь повнимательней вслушаться в чиновничьи словеса, как тут же сам собой возникает вопрос: полноте! да об инвестициях ли и впрямь он говорит – или ему просто велено вслух повторять это красивое слово трижды в день, чтобы к вечеру не запамятовалось?
Вот, к примеру, как повествует в своём интернет-дневнике о визите в его район делегации представителей потенциального инвестора один из наших муниципальных руководителей (все топонимы и антропонимы изменены. – прим. Л.Б.): «В четверг состоялась встреча с инвесторами из Бенина во главе с г-ном Мага Кутуку Ндвабе, которые намерены вложиться в объект по глубокой переработке леса на территории нашего района в селе Кукуево. Планов у бенинцев много, но пока уйму времени отнимают вопросы оформления необходимых документов. Тем не менее, работы по привязке объекта на местности, думаю, могут начаться уже в текущем месяце. Кстати, регистрировать предприятие, как заверил г-н Кутуку, инвестор намерен в нашем районе. А это значит, на одного налогоплательщика у нас станет больше. Заглянули с гостями на кукуевский сельский Дом культуры, здание которого требует некоторой реконструкции, ознакомились с системой уличного освещения села. После обеда вместе осмотрели участок автодороги от Кукуева до железнодорожной станции, по которому, как планируется, будет организован основной грузопоток. Подготовили и передали наши предложения и ориентировочные сметы по СДК, освещению и дорожному полотну. Уверен, что сможем достичь полного понимания также и в этих обоюдоважных вопросах».
Записи этой в нынешнем июне исполнится ровно четыре года, поэтому насчёт «полного понимания» можно утверждать однозначно: его с гостями из экзотической страны достичь нашему муниципалитету не удалось. Более того: не стало на одного заграничного налогоплательщика больше и на территориях двух других районов Кировской области, где, судя по тамошней прессе, также успели засветиться бенинцы в поисках площадки для своего деревообрабатывающего производства. А вот в Удмуртии в 2013 году предприятие со 100%-ным бенинским капиталом возьми да и зарегистрируйся. Как вы думаете – почему? И сколько таких, простите за выражение, бенинцев предпочли за последние годы нашей области Удмуртию, Нижний Новгород, Татарстан или Кострому?
Прогресс гименопластики
Ещё разительней несовпадение вещи и наклеенного на неё ярлыка, – коли уж речь зашла об инвестициях, – начнёт бросаться в глаза, если виртуальное африканское приключение нашего районного главы соотнести с хрестоматийным описанием реального инвестиционного процесса, какое можно сыскать, наверное, в любом более-менее современном учебнике по экономике. Допустим, что бенинский олигарх Мага Кутуку Ндвабе, владеющий группой крупнейших предприятий по переработке пальмового масла, действительно принимает решение о строительстве деревообрабатывающего завода в Кировской области – благо, с морскими портами (а, значит, и с недорогой транспортировкой продукции) проблем у резидентов этой развивающейся западноафриканской страны нет. Соответственно, первым делом г-н Кутуку обязан приобрести в приглянувшемся ему населённом пункте участок земли (раз), построить на нём производственные корпуса (два) и оборудовать их необходимой техникой (три). Таким образом, даже прежде, чем приступить к найму людей на работу и собственно к заготовке и распиловке брёвен, бенинский инвестор должен будет за свои «раз-два-три» вбухать энные средства в финансовую систему нашего муниципалитета. Да, напрямую эти деньги не могут быть направлены ни на ремонт СДК, ни на приватные нужды администрации района, – тем не менее, они будут в полном объёме выплачены сотням здешних жителей, задействованных в реализации первого этапа инвестпроекта: юристам, переводчикам, землемерам, каменщикам, плотникам, кровельщикам, крановщикам, электрикам, IT-специалистам и т.д., и т.п. – или, как их ещё называют некоторые экономисты, реципиентам первого круга. Какую-то часть заработанных денег, разумеется, эти наши реципиенты растолкают по своим кубышкам и чулкам, то есть изымут из оборота и превратят в сбережения, однако основная часть полученного отправится-таки в дальнейшее путешествие: во-первых, – в местную казну в виде НДФЛ, а, во-вторых, – к реципиентам второго круга, то есть к местным торговцам, поварам, портным, парикмахерам, автослесарям, сантехникам, дантистам, учителям музыки и др. Которые также, в свою очередь, обратив часть дохода в сбережения, бОльшую долю, опять-таки, направят на потребительские нужды – про налоги я уже не говорю. В итоге мы получим что-то вроде кругов, которые расходятся от брошенного в воду камня, с той существенной разницей, что камень – в отличие от инвестиционного вклада бенинского олигарха – общего уровня жидкости в водоёме не повышает. Меж тем как в инвестиционном процессе повышающий (мультиплицирующий) эффект наблюдается на каждом последующем уровне производства и дохода. При этом, по расчётам британского экономиста Джона Кейнса (в честь которого данному эффекту, кстати, было присвоено почётное наименование «мультипликатор Кейнса»), если г-н Кутуку скромно вложит в первый этап своего кировского инвестпроекта хотя бы миллиард бенинских франков (что-то вроде полутора миллионов долларов США), то общая сумма добавлений к доходу и объёму производства – при прочих стандартных условиях – превысит его первоначальный взнос в 3,33 раза, то бишь составит уже 3,33 миллиарда франков, или около пяти с половиной миллионов долларов.
Это есть стул
Согласен: нагличать и жмотничать наши муниципальные руководители приучаются не от хорошей жизни. Надёжных местных источников для пополнения бюджета у большинства из них практически не осталось, а тут ещё – по случаю вереницы кризисов – и из областной казны финансовую помощь ужали до предела. Так что времени, чтобы ждать, пока на их территории проявится эффект пресловутого мультипликатора, у дяденек попросту нету: деньги им нужны даже не здесь и сейчас, а везде и три года назад. Оттого, вестимо, и пробуждается в них этакий охотничий инстинкт, выплёскивающийся в навязчивое желание содрать с богатенького буржуя по максимуму, коли уж занесло такого в окрестности, дабы жирдяй не только себе лесопилку строил, но и для населения, например, дорогу ремонтировал, да и про персональные нужды администрации не забывал. А потом…
А потом всё начинает двигаться по хорошо протоптанному и, увы, замкнутому маршруту. Нищета порождает жадность, жадность плодит нищету. Серьёзный инвестор, озадаченный уровнем осведомлённости муниципальных служащих о природе инвестиций, из района бежит. А кто не бежит, на поверку оказывается либо авантюристом, либо банкротом, либо кем-то навроде того – примеров чему в новейшей истории Кировской области, к сожалению, предостаточно.
Так, пару месяцев назад конкурсное производство было введено в ижевской фирме «Нефтехимпром», без малого семь лет обещавшей запустить на промплощадке Омутнинского строительного треста деревообрабатывающий комплекс по производству фанеры (общей стоимостью в полмиллиарда рублей – то бишь 4,7 миллиарда бенинских франков). При этом, что любопытно, районную власть от сотрудничества с неторопливыми инвесторами не отворотили ни хронические затяжки со сроками ввода объекта, ни даже массовое, как прошлым летом, увольнение персонала. Что, – на мой предвзятый взгляд, – пусть косвенно, но подтверждает-таки интуитивную догадку иных жителей райцентра, что без поимённой заинтересованности официальных лиц здесь, опять-таки, не обошлось.
Не менее странно, к слову сказать, развивается сегодня и полудетективный сюжет с реализацией инвестпроекта в соседнем с Омутнинском (54 километра по автодороге, 43 – по прямой) посёлке Песковка. Там в роли инвестора, объявившего о намерении создать металлургический комплекс по производству сортового проката, выступает аж австрийская (куды твой Бенин!) компания Diversa Metallorum GmbH. Правда, при более близком знакомстве заграничная фирма оказалась не такой уж и заграничной: зарегистрировали её в 2013 году с уставным капиталом в 10 тысяч евро граждане Юрий Бантеев (учредитель банка в Абхазии и владелец ЗАО «Абхаз-инвест») и Александр Бантеев. При этом имя Юрия Бантеева хорошо знакомо жителям Песковки по предыдущей неудачной попытке «возрождения» литейного завода силами некоего ООО «Главлизинг», главным кредитором которого как раз и был будущий учредитель Diversa Metallorum.
За тем никого уже не удивляет, когда глава омутнинской райадминистрации Александр Малков, докладывая на думе проект бюджета района на 2015 год, с честностью, неожиданной в служивом человеке, говорит: «Я не могу призывать депутатов не принимать такой бюджет, но вывод напрашивается сам собой». В итоге документ – с объявленным дефицитом в 14,5 миллиона рублей, а «в целом несбалансированный на 80 миллионов», – голосуется народными избранниками молча, так как «имеющиеся вопросы они сочли бессмысленными и поэтому решили их не задавать». «По мнению некоторых депутатов, ситуация намного хуже, чем кажется, – комментируют ситуацию «Омутнинские вести+». – Район уже практически отказался от многих программ ввиду отсутствия средств, поэтому затягивать сюда деньги становиться всё сложнее. При этом в муниципальной собственности уже почти не осталось имущества». Ни о каких инвесторах: ни о действующих, ни о потенциальных, – комментаторы, обратите внимание, даже не вспоминают. И всё это, напомню, говорится об Омутнинском – об одном из самых промышленно развитых и, по определению, инвестиционно привлекательных районов нашего региона.
Невольный плеоназм
По итогам 2014 года в Кировскую область из всех источников финансирования было привлечено 56294,4 миллиона рублей (12-е место в ПФО) инвестиций в основной капитал – на 8,9% меньше (12-е место в ПФО), чем год назад. При этом ключевой показатель, который характеризует инвестиционный климат в регионе: инвестиции в основной капитал на душу населения, – остановился на отметке в 42,97 тысячи рублей (последнее место в ПФО), оказавшись в 1,84 раза ниже, чем в среднем по федеральному округу (79,25 тысячи), и в 2,15 раза – чем в целом по России (92,59 тысячи рублей). В структуре инвестиций по источникам финансирования за прошедший год отмечено некоторое увеличение (с 41,3% до 42,3%) доли собственных средств организаций, что обусловлено, в первую очередь, продолжающимся сокращением (с 21,8% до 15,0%) финансирования проектов из бюджетов всех уровней, главным образом (с 15,2% в 2013 году – до 7,8% в 2014-м) – из федерального. При этом по доле средств населения и организаций, привлечённых для долевого строительства (10,7% – при среднеокружной в 4,3% и среднероссийской в 3,3%), опередить Кировскую область в ПФО сумела лишь Чувашская республика (14,1%) – второй записной аутсайдер окружного инвестиционного процесса.
Географически львиная доля (76,1%) инвестиций в региональный основной капитал в 2014 году осела в столице Кировской области, меж тем как на долю Кирово-Чепецка пришлось лишь 5,4%, а на долю Оричевского района – 2,6% общей суммы. При этом без малого треть привлечённых средств была вложена в организации по виду деятельности «обрабатывающие производства», 16% ушли в «производство и распределение электроэнергии, газа и воды», 14,7% – в «операции с недвижимым имуществом, аренду и предоставление услуг», а 11,9% – в «транспорт и связь». Что же касается конкретных объектов финансирования, то охотней всего (47,8%) инвесторы вкладывали деньги в строительство зданий и сооружений (18,6% – нежилые здания, 16,4% – сооружения, 12,8% – жильё), а также в приобретения оборудования и машин (43,9%).
Никакого публичного обсуждения системных проблем в организации инвестиционного процесса в Кировской области, тем не менее, на профессиональном уровне не происходит, если мне не изменяет память, уже лет пять или шесть как, а когда тема инвестиций-таки становится объектом общественного внимания, то ответственные лица, как правило, стараются замкнуть её на агитационно-пропагандистском уровне – с ритуальным упоминанием о «значительных шагах по совершенствованию нормативной правовой базы, регулирующей инвестиционную деятельность в регионе» и «положительной динамике во внедрении стандарта деятельности органов исполнительной власти субъекта по обеспечению благоприятного инвестиционного климата». При том что все эти годы Кировская область по инвестициям в основной капитал на душу населения занимает строго последнее место в ПФО – за вычетом, разве что, 2012-го, когда она заняла предпоследнее.
* Не стоит забывать, что Аркадий Гайдар стоял не только у колыбели советской детской литературы, но и – в определённом смысле – у колыбели российской экономической науки в лице своего внука Егора Тимуровича, пусть даже разминувшись с ним во времени на 15 лет.