Не с холодным сердцем…
Прошло 4 марта, и пятое прошло, и даже восьмое. Через пару недель эта дата окончательно сотрется из памяти тех, кто не участвовал в предвыборном процессе изнутри. А вот кандидаты и политтехнологи будут еще помнить и обсуждать. А может быть, молча осмысливать, рефлексировать, как это модно сейчас называть.
Пена осела, баталии позади, все депутаты в своих креслах или не в своих.… Впрочем, электорату, который после выборов сразу становится народом или жителями города, все равно, кто там сидит. Им важно, чтобы жизнь в городе изменилась, проблем стало меньше, да и выборы были пореже.
Технологи и пиарщики разъехались по домам в ожидании новых кампаний и заказов. Жизнь продолжается. Я тоже через пару недель уеду из России. И, наверное, там, вдалеке от Родины, начнется настоящая рефлексия. А сейчас хочу отметить несколько моментов, важных как для моего понимания, так, я надеюсь, и для понимания читателей журнала.
Во-первых, за те пять лет, в которые я выпала из активного политического процесса на Вятке, многое изменилось. Киров стал другим, люди стали другими, настроения текут иначе. Мне всегда казалось, что вятичи народ слегка заторможенный, не желающий размораживаться в своей почти вечной таежной мерзлоте. Но не тут-то было. Не могу с уверенностью сказать, что послужило причиной политической активности, но неравнодушие кировчан ко всему, что происходило на этих выборах, меня порадовало. Так, глядишь, через 5 лет и голосовать начнут не за 500 рублей, а по совести. А то ведь, какие очереди за деньгами выстраивались. Я такое последний раз в далекие 90-е видела, да и то не часто. А тут - активизировались все и недорого продались, в целом. Обидно, обидно и больно было наблюдать за тем, что сделали на этой городской кампании с народом. Не просто обманули, а унизили, обокрали, заставили устыдиться как собственной бедности, так и собственной алчности. Хотя это как раз и неплохо. Сегодня застыдились, завтра задумаются.
Во-вторых, удивили коллеги-пиарщики. Не хочу никого обидеть, более того, снимаю шляпу перед мощью натиска и стройностью рядов. Но очень уж все было просто, по книжкам господина Максимова, слеплено. Сама с удовольствием их в свое время прочла. Могу даже страницы привести, на какой о чем написано из того, что в Кирове отработано. Больно за людей, которых людьми-то как раз и не сочли господа пиарщики. Больно за матерей, детей и отцов тех, кого бесстыдно оклеветали и очернили на страницах всех газет и на телеканалах. При этом я сомневаюсь, что останутся в Кирове те люди, которые найдут в себе смелость принести публичные извинения за грязь и клевету. Десятки исковых заявлений о защите чести и достоинства отправлены в суды, и не меньше заявлений - в прокуратуру на клевету. Кто-то должен будет понести наказание за эту чернуху. И я уверена, что возмездие настигнет тех, кто не погнушался ничем в погоне за длинным рублем и красивым результатом. Только это будут не пиарщики со стороны, а в первую очередь, кировские СМИ.
Это как раз третий фактор, который меня удивил. Я, конечно, помнила старую местную поговорку: «Вятские хватские, семеро одного не боятся», но не думала, что она будет настолько актуальна сегодня. Мне казалось, что оттепель, пришедшая на информационное поле земли вятской три года назад вместе с Никитой Белых, уже бы должна дать свои плоды или хотя бы ростки. Но ошиблась: Бабло победило Добро. И те, кто в межвыборный период мило общался, приезжал на интервью, охотно приглашал к себе на встречи представителей оппозиционных партий, вдруг ощерились, возненавидели всех и вся, и начали лаять, аки псы смердящие, порой, по-моему, даже не понимая, по какому поводу лают. Просто за деньги или от страха. Оно и понятно, припугни тебя лишением лицензии, затрави проверками, мать родную облаешь, а не только тех, с кем вчера хлеб = =преломлял. Некоторые, особливо совестливые, даже предварительно звонили, извинялись, что начнут «мочить в сортире», но что, мол, ничего личного, исключительно по работе. Противно, срамно, я бы даже сказала. Руки подавать не хочется. Но ведь придется - не мне, я-то уеду - а оставшимся как-то в глаза смотреть тем, кого оболгали. Вот один из примеров. У меня тут встреча случилась со старой приятельницей. Сын у нее учится в лицее в 7 классе. Приходит домой, рассказывает, что оказывается, в классе решили объявить бойкот мальчику, про отца которого в газете Х (не буду никого рекламировать) написали, что он вор и связан с криминалом. Ребенок пришел домой весь в слезах, на отца чуть не с кулаками «за что ты меня так позоришь, я в школу не пойду больше». Еле успокоили парня, пришлось ему целую политинформацию прочесть про методы черного пиара. А потом некоторые мои коллеги пишут в некоторых глянцевых журналах, что нужно, цитирую, «… не только смотреть и слушать, но и …думать. Да, просто думать и взвешивать». Хочется после этого сказать известную фразу «Nosce te ipsum» - начни с себя! Прежде чем использовать на ранимом, практически девственном вятском народе такие технологии, подумай, как кто-то начнет использовать нечто подобное против твоих собственных детей.
Вот такое послевкусие…. Видимо еще не отстоялось. Получилась эмоция, а не анализ. Вернусь домой, отдохну, приду в себя, непременно напишу с холодной головой. А пока только так, с болью…
"Товар - Деньги - Товар" №1, январь-февраль 2012 года