Главная » Товар-Деньги-Товар » Один в поле не доен

Один в поле не доен

Коллаж ТДТ

«Звёздный год вятского села» обошёлся предприятиям кировского агропрома в семь миллиардов рублей задолженности по банковским кредитам.

«Звёздным годом вятского села» назвали уходящий 2015-й пропагандисты областного минсельхоза, эффектно разместив броский заголовок на первых страницах всех районных газет. О том, какую цену пришлось заплатить кировским сельхозпроизводителям за эти пять минут славы, газеты скромно умолчали. И никто бы не узнал того никогда, кабы сами аграрии, подсчитав и прослезившись, не ломанулись в поисках справедливости в Киров – на поклон к губернатору. Дескать, не вели казнить: твои же заветы выполняли, не щадя колхозного кошелька – и по «техническому и технологическому переоснащению отрасли», и по «совершенствованию генетического потенциала стада сельскохозяйственных животных». Усовершенствовали, переоснастили, достигли самого высокого в России прироста по производству молока среди сельхозорганизаций, вышли в абсолютные лидеры по продуктивности лучших племенных коров по породному составу. И многого бы добились ещё – если б не одно махонькое затруднение в лице семимиллиардной задолженности по кредитам. Которая – к тому же – растёт изо дня в день. И по которой нашим сельхозпредприятиям  даже с самыми рекордными надоями на одну корову не рассчитаться ни в жизнь.

Тропою в тартарары

Нет, а «одна корова» – это же вообще отдельная история! Мало кто помнит, но ещё 15 лет назад, то есть при губернаторе Владимире Сергеенкове, нынешние наши сельхозначальники безжалостно высмеивали своих тогдашних предшественников аккурат за любовь к этой непонятной статистической единице, в пересчёте на которую в те годы в Кировской области публиковались едва ли не все данные по производству молока. «Водку, значит, мы считаем на душу населения, врачей мы считаем на душу населения… Мы даже презервативы считаем на душу населения – хотя и знаем, что население их надевает не вполне на неё, – ёрничали, помню, сторонники смены аграрного курса. – И только молоко почему-то считаем на одну корову, как будто это не мы, люди, а именно они, коровы, являются его главными потребителями». И хотя стояли за организованной травлей Владимира Ниловича граждане, ячменя от фасоли не отличавшие, а специализировавшиеся всё больше на тарифах, мегаваттах и тысячах долларов США, главное им удалось: священная сергеенковская «одна корова» для кировчан стала неотъемлемым признаком чиновничьего слабоумия, а все успехи, достигнутые предприятиями АПК в годы губернаторства Владимира Ниловича, были дезавуированы и похерены.  

Между тем как, секундочку, поголовье крупного рогатого скота в целом на излёте эпохи Владимира Сергеенкова было в 1,99 раза больше нынешнего (469,5 тысячи голов на 1 января 2004 года против 236,3 тысячи на 1 января 2015-го), а коров в частности – в 1,89 раза (175,4 тысячи голов против 92,9 тысячи). Молока же в 2003 году – причём без всяких на то семимиллиардных кредитов – произвели в регионе и вовсе 650,5 тысячи тонн, то есть на 20% больше, чем в «технологически переоснащённом» 2014-м.

Пять минут славы

При этом, что интересно, докладывая губернатору Никите Белых о причинах плачевного финансового состояния предприятий – «локомотивов» развития сегодняшнего кировского АПК, сельскохозяйственный облминистр Алексей Котлячков, – если верить сообщению пресс-службы, – сознался далеко не во всём. Так, например, он ни словом ни обмолвился о тех затратах, которые эти самые «локомотивы», помимо всего прочего, были вынуждены нести в ходе реализации его – котлячковского – проекта (или, вернее было бы сказать, приказа) по дальнейшему укрупнению крупных сельхозпредприятий путём поглощения убыточных хозяйств, изымая ради этого из оборота (в самый-то разгар кризиса!) десятки миллионов рублей на неопределённый срок. То есть буквально зарывая их в землю, – что твой Буратино свои пять сольдо – на Поле Чудес в Стране Дураков, то бишь на территориях разорившихся соседей. Не поведал Алексей Алексеевич Никите Юрьевичу и о зарплатных долгах колхозов и кооперативов, выросших с начала 2015 года на 41,3% и достигших к 1 октября отметки в 2,2 миллиона рублей, что составило четверть (24,4%) всей региональной задолженности по зарплате – меж тем как ещё в январе доля сельхозпредприятий не превышала 7%.

Оно, конечно, понятно: заикнись он о чём-то об этаком – и ни про какие дополнительные финансовые вливания в промотавшийся под его началом агропром не шло бы и речи. Оттого-то, видать, и сложилась в министерской голове та жалостливая история про невезучие кировские колхозы, которые, мол, «продавали свою продукцию до девальвации рубля, в то время как закупать удобрения, семена и технику им приходится уже по новым, более высоким ценам, из-за чего в экономике многих сельхозорганизаций произошёл кассовый разрыв». Ну, а поскольку ликвидировать «кассовый разрыв в экономике» у нас по-другому не умеют, кроме как залезая широкой лапою в бюджет, то и задача перед губернатором была поставлена без обиняков: дай ещё денег!

И вот в Сером доме уже обсуждается возможность включения «ведущих предприятий АПК» в новые направления господдержки по возмещению затрат на скотоместо, а областной министр формирует перечень приоритетных направлений для дополнительного финансирования. При том что содержание этого перечня – в плане списка «ведущих сельхозпредприятий», претендующих на очередной бюджетный транш – всем заведомо известно, ибо список этот за десять с гаком лет пребывания Алексея Котлячкова в его должности, если я не ошибаюсь, всерьёз не корректировался ещё ни разу – или почти ни разу. Как не корректировался, впрочем, и список истинных выгодоприобретателей – то есть тех фигур влияния, которые за этими предприятиями стоят. И с подачи которых, если уж на то пошло, наш Алексей Алексеевич, собственно, и обосновался однажды в своём уютном кабинетике.

Неотъемлемый признак

О том, что сельскохозяйственная политика Алексея Котлячкова, – в основу которой положен печально известный тезис президента США Рональда Рейгана о том, что помогать нужно богатым, а бедные подтянутся сами, – ведёт региональный агропром прямой тропою в тартарары, многие догадались ещё лет десять тому назад, когда бедные – вместо того, чтобы подтягиваться, – оптом начали хиреть и разоряться. И не сказать, что все наблюдали за этим процессом в благосклонном молчании: были и встречи учёных с губернатором, и председателей СПК с учёными, и совещания руководителей фермерских хозяйств, где звучало немало дельных и конструктивных предложений, в том числе – по изменению системы распределения господдержки. Однако ни к чему конкретному, кроме пустопорожних – то есть не подкреплённых соответствующими деньгами – деклараций навроде предвыборного лозунга «о поддержке малых форм хозяйствования на селе», активность котлячковских оппонентов не привела. А потом болезнь зашла слишком далеко, так что лечить её каплями да припарками стало уже бессмысленно.  

И, кстати, одним из самых ярких симптомов надвигающегося кирдыка как раз и стало возрождение риторики сергеенковских лет в светлом образе пресловутого «надоя на одну корову» – с той разницей, что теперь у доселе анонимной коровы появилось собственное имя: её зовут Подковка, она айширской породы, живёт в ЗАО «Агрофирма Среднеивкино» и известна тем, что дала 12230 килограммов удоя, уступив по этому показателю в России только сопернице из племенного хозяйства в Карелии (но при этом обойдя ту по жирности молока и содержанию в нём белка). Злые языки, правда, утверждают, что – при сложившихся темпах сокращения поголовья крупного рогатого скота – Подковка очень скоро станет не просто одной, но одной-единственной коровой в регионе. И, следует признать, мне их утверждение вовсе не кажется столь уж безосновательным.

Болезнь зашла слишком далеко – и «звёздный год вятского села» стоимостью в семь миллиардов рублей тому наглядное подтверждение. Семь миллиардов – это не червонец до получки, семь миллиардов – это, шутка ли сказать, почти половина (41,4%) суммарной годовой доли всех организаций по виду деятельности «сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» в валовом региональном продукте Вятского края, которая, по последним опубликованным данным Росстата, составляет чуть менее 16,9 миллиарда рублей. А, следовательно, – при всей нашей нелюбви к революциям – без оперативного хирургического вмешательства (читай: без радикального кадрового решения) финансовую ситуацию здесь, похоже, уже не разрулить. Причём принято быть это кадровое решение должно в отношении не только руководителя регионального агропрома, но и много кого ещё: как под ним – так и за ним.

А, – может быть, – и над ним.

Плюсануть
Поделиться
Запинить