Главная » Товар-Деньги-Товар » Товарищ генеральный секретарь

Товарищ генеральный секретарь

Владимир Усатов

Вообще-то – по имеющейся в экспертном совете «ТДТ» договорённости – кадровые перемещения не рассматриваются в качестве значимых событий, а кадровые перемещенцы – в качестве претендентов на звание человека месяца или года. И логика в этом, безусловно, есть: случаи, когда за громким назначением (или избранием) претендента следуют годы его непродуктивной, а то и откровенно никакой работы в новой должности, на Вятке, к сожалению, не редкость, а эффект обманутого ожидания зачастую оказывается единственным показателем эффективности кадрового решения. Однако для поэтессы Светланы Сырневой, избранной на днях председателем правления Кировского отделения Союза писателей России, было сделано исключение и она – пусть и не единогласным – решением совета была признана человеком месяца. Почему?  

Вариантов ответа на этот вопрос мне видится великое множество, причём каждый из них, что интересно, является исчерпывающим. Хотя бы потому что – если отбросить формальности – признать Светлану человеком месяца (года, десятилетия, века) любое экспертное сообщество и без всякого на то кадрового повода сочло бы за честь – просто по совокупности её заслуг. Лауреат шести всероссийских литературных премий, автор шести книг стихов и томика избранного, Сырнева сегодня – ярчайшее и, бесспорно, уникальное явление в российской литературе. Её творчество комментируют титулованные литературоведы, её стихи – наравне с пушкинскими и есенинскими – изучают в школах, а её библиография занимает уже несколько страниц убористого текста. Так что я бы, скажем, нисколько не удивился, если бы в ответ на сакраментальный вопрос: «Who is Vladimir Putin?», – кто-нибудь, перефразируя классический анекдот, изрёк: «Малоизвестный политический деятель эпохи Светланы Сырневой». И это, осмелюсь заметить, был бы не пафос, а лишь скромная констатация.  

В этом смысле новая сырневская должность если и может рассматриваться в качестве некоего позитивного события, то его позитив – в первую очередь – должен быть отнесён не к самой Светлане (в её репутации очередная запись в трудовой книжке вряд ли что-то изменит), но исключительно к кировской писательской организации, у которой – благодаря приходу руководителя, обладающего столь серьёзным авторитетом на федеральном уровне, – появляется возможность выйти, наконец, из полосы пресмыкания и коленопреклонения, оказавшись тем важнейшим общественным институтом, каковыми писательские сообщества всегда были на Руси – и в дореволюционные, и в советские (а, в особенности, в перестроечные) времена. И каковым, к примеру, могла бы стать – но, увы, не стала – наша региональная Общественная палата.   

Многие, знаю, сегодня сомневаются – хватит ли Светлане Сырневой гражданской смелости, чтобы расчистить авгиевы конюшни, а главное – практического хозяйственного опыта, чтобы не утонуть в канцелярско-бюрократическом потоке, щедро омывающем в современной России всякую более-менее общественную организацию. Что ж: насчёт главного, признаюсь, сомнения есть и у меня – но лишь в том плане, что главным я его не считаю, потому как, уверен, недостатка в помощниках по хозяйственной части у Светланы не будет. Что же касается смелости… В архивах Михаила Коковихина до сих пор хранится экземпляр самиздатовского сборника «Ноев ковчег» (1981 год), за издание которого его авторы подверглись жёсткой «профилактике» со стороны всесильного в те годы КГБ, обвинившего литераторов в работе на западные спецслужбы. На экземпляре – автограф Светланы Сырневой: «Я случайно попала в этот альманах и не достойна вашей дерзости. Но я старалась. Повесят нас вместе», – и её рисунок: виселица с четырьмя повешенными (по числу авторов «Ковчега») с пушкинской припиской «И я бы мог…».

А уже через несколько лет, в 1985-м, Сырнева стала первым руководителем скандального неформального литературного клуба «Верлибр», выросшего – что твоя русская литература из гоголевской «Шинели» – из кухонных посиделок на квартире её мужа, Сергея Ухова. Стихотворением Светланы «Страна моя Вятка» (ныне беспардонно растасканным на цитаты) открывался и первый номер клубного самиздатовского журнала «Авангард». При этом – при клинической, казалось бы, несовместимости её творческих (да и нравственных) устремлений с литературными экспериментами «безродных космополитов» – поэтов-постмодернистов Алекса Черезова, Олега Чарушина, Георгия Антонова, которые вскоре начали играть в литклубе первую скрипку, – Светлана никогда не отказывалась выступать с ними бок о бок на провокационных, густо антисоветских акциях «Верлибра» под пристальным взглядом искусствоведов в штатском. Она же, в сущности, и увековечила потом имена верлибровских смутьянов, описав в своём романе в стихах «Глаголев» одну из типичных поэтических акций тех лет.

Ну и, конечно же, при голосовании за Светлану как за человека месяца члены экспертного совета не могли не вспомнить, что в годы младенчества «ТДТ» она имела к нему самое непосредственное отношение, героически вычитывая – в качестве корректора – первые журналистские опыты отцов-основателей нынешнего журнала. Которые, по удивительному стечению обстоятельств, в подавляющем своём большинстве пришли в деловую журналистику всё из того же – сырневского – «Верлибра».

 

 

Плюсануть
Поделиться
Запинить