Недели, часы, сутки
Говорят, чтобы отделаться от ложного искушения, достаточно трижды громко произнести собственное имя. Не верьте: врут. Всю зиму, наверное, напролёт я заходил в утренний троллейбус с криком «Лёвушка! Лёвушка! Лёвушка!», рискуя вместо редакции оказаться на приёме у нарколога. А в итоге поддался на все – по списку – миражи и обманки, щедро рассыпанные в живой природе для таких вахлаков, как я. Вряд ли Оскар Уайлд, утверждая, что единственный способ отделаться от искушения – уступить ему, имел в виду именно это.
«Вопрос о смене кировского губернатора отложен до марта. По данным из неофициальных (но заслуживающих доверия) источников, Николай Шаклеин гарантированно останется на своём посту как минимум до президентских выборов», – сообщила «Особая газета» в №33 от 23 августа 2007 года, предусмотрительно уточнив: «Немногим ранее в администрации Президента был замечен Владимир Лебедев. И, по словам того же источника, его кандидатура на пост губернатора Кировской области (со всеми необходимыми рекомендациями от руководства ПФО и «Единой России») была в принципе одобрена для внесения Президентом в ОЗС Кировской области».
И хрен с ним, с Уайлдом.
Заметка вспомнилась, когда Николай Иванович, в экстренном – против всех традиций – порядке выступив с ежегодным посланием к ОЗС, не менее экстренно отбыл «в рабочую командировку в Москву», где, по сообщению правительственного пресс-центра, был намерен провести «рабочие встречи в администрации Президента, правительстве и Государственной Думе Российской Федерации» по вопросам, «касающимся социально-экономического развития Кировской области». А вернувшись – и ещё более экстренно – стал вдруг сразу «находиться в отпуске», даже обойдясь без бравурного отчёта о своих столичных встречах. «Операция «преемник» в Кировской области приближается к собственному концу. Счёт пошёл на недели», – прокомментировала ситуацию «Особая газета» в №12 от 27 марта, привычно перемывая кости гипотетическим «преемникам» Николая Шаклеина – Георгию Мачехину да Валерию Крепостнову.
И не угадала.
Счёт пошёл уже на дни. Дело в том, что по данным из неофициальных (но заслуживающих доверия) источников, в Москве человек, похожий на губернатора Николая Шаклеина, был вызван на ковёр к человеку, похожему на замглавы президентской администрации Владислава Суркова, который сообщил своему гостю о том, что Кремль более не заинтересован в его пребывании на высокой должности по ряду чисто формальных причин. А далее сделал предложение, от которого не отказываются: подписать типовое прошение об отставке. Что именно послужило последней каплей, подтолкнувшей столицу к долгожданному кадровому решению, доподлинно неизвестно: некоторые утверждают, что пареньку припомнили Георгия Мачехина, которого тот «протолкнул» в сити-менеджеры вместо человечка, рекомендованного из Москвы. Другие – что парня «съел» секретарь обкома, с которым они так и не сумели найти общего языка. Третьи – что решение было принято по совокупности, в которую вошли проданный КЧХК, пропавшее Урванцево, просратые думские выборы, проваленный нацпроект, обвиняемый Дмитриев и многое, многое другое.Кстати, поговаривают, что чиновника, находящегося в отпуске или на больничном, нельзя уволить даже по его личному заявлению.
Что же касается «отсутствия приемлемого для федеральной власти альтернативного претендента» на высший в Кировской области пост, о котором на днях растрезвонили на всю Россию эксперты Международного института политической экспертизы и Центра политконъюнктуры, то, судя по всему, он у федеральной власти появился, причём появился давным-давно. Я – о том самом Владимире Лебедеве, «рекомендованном и одобренном», как сообщила «Особая газета» ещё прошлым летом. Который, по данным из неофициальных (но заслуживающих доверия) источников, по первому кремлёвскому сигналу готов вернуться из Ростова, где он ныне директорствует в Южной генерирующей компании (ТГК-8), в скромный кабинет на пятом этаже Серого дома где-нибудь в центре Кирова.
Давайте же не удивляться тому, что происходит сегодня в нашем наверху. Растащить всё до нитки за месяц они, один чёрт, не успеют. Да и больше, чем уже за четыре года, тоже не умыкнут. Каких-то тридцать – край, пятьдесят дней – и никого из них не останется с нами ни фамилией, ни – тем более – душою. А у нас, возможно, снова появится шанс. Пусть кому-то он и кажется лишь очередным ложным искушением. Счёт пошёл уже на дни.
Лев Битвинер